С каждым годом ветеранов, прошедших Великую Отечественную войну и освободивших мир от коричневой чумы, становится все меньше. Именно поэтому любая встреча с ними — достойное событие и повод услышать рассказы о подвиге советского народа от очевидцев и участников тех событий. Сегодняшний герой нашего сюжета Николай Иванович Маркианов — ветеран Великой Отечественной войны, освобождавший Крым и дошедший до Берлина.
Он родился 17 декабря 1925 года в городе Кизляр Дагестанской АССР, откуда ушел добровольцем на фронт в 1943 году и служил в морской пехоте. Его боевой путь начался с Грозного. Первое боевое крещение получил в Моздоке, который в результате тяжелых боев четыре раза переходил из рук в руки.
«Последний раз стал знаковым, и мы погнали немцев до самого Краснодара, вышли к Новороссийску. Когда моряки на катерах осуществляли высадку десанта с моря, мы давили врага с суши, и он был вынужден покинуть город и, откатившись через пролив, закрепиться на Керченском полуострове», — рассказывает ветеран.
Далее подразделению, в котором служил Николай Иванович, довелось штурмовать вражеские укрепления, расположенные на косе Чушка, в ее самой крайней части ближе к Таманскому заливу.
«Это был ноябрь, и вода была холодная. Наш полк десантировался с корабля «Красный Кавказ», нам сделали дымовую завесу и мы прыгали в воду, так как по мостику с корабля на берег все подразделения быстро переправиться не могли. Помню, командир тогда еще сказал: «Сынки, прыгайте в воду, у нас мало времени и еще нужно сделать несколько ходок, чтобы доставить помощь». Вот нам и пришлось высаживаться на берег, искупавшись в воде. А у меня была за плечами в вещмешке походная радиостанция РСБ. Мне пришлось ее выключить на время высадки — боялся замочить батарею. Попросил товарищей, чтобы они меня поддержали во время моего прыжка, — вспоминает Николай Иванович. — Выбравшись на берег, включил радиостанцию и наладил связь со штабом, и сообщил, что мы уже на керченской земле продвигаемся метр за метром. Первую линию обороны смяли и продвигаемся дальше».
Николай Иванович помнит, что штурм Керчи был ожесточенным и длительным. Кровопролитные бои продолжались до апреля 1944 года, а дальше был открыт путь на Симферополь.
«Мы были в Симферополе 13 апреля, наш танк ворвался в город, а мы, молодые мальчишки, сидели на его броне. Командир танка хотел прорваться к аэропорту Заводское — на случай, если получится захватить ценные трофеи, например, самолеты. Но вместо этого попали на территорию кожзавода. Везде полная разруха и хаос. Смотрим — в глубине двора стоит уцелевшая каптерка из ракушняка, дверь полуоткрыта. Мы взяли несколько ремней, связали друг с другом, прикрепили к двери и дернули — вдруг там заминировано. Но взрыва не произошло. Внутри оказалась гора немецких наград — железных крестов. Ребята хотели взять несколько на память, но я отговорил — узнают в НКВД, проблем не оберешься. Некоторые потом жалели, что такой трофей на память себе не оставили. А зачем нам немецкие кресты? Зачем ордена? Мы не ради наград шли воевать — нам главное было Родину отстоять, освободить землю российскую и наших людей», — говорит ветеран.
По воспоминаниям Николая Ивановича свое первое ранение он получил под Севастополем, кода наши войска прорывались к Сапун-горе.
«Была там под Севастополем гора — Сахарная Головка. На ней немец соорудил укрепления, из которых простреливалась вся местность. Сначала наши артиллеристы по ней как следует отработали, затем авиация, а потом мы пошли штурмовать Сапун-гору. На ней четыре рубежа укреплений и до каждого нужно было добежать и взять с боем. Помню, из одного блиндажа немцами велся интенсивный огонь по нашим наступающим войскам, одна из пуль пробила ремень моего карабина и застряла в моем предплечье выше кисти. Очевидно она была пистолетной — рана была небольшая, да и пуля навылет не вышла. Я упал и затаился, чтобы не было контрольного выстрела. Лежа, сорвал с пояса гранату и закинул в амбразуру, раздался сильный взрыв. Мне еще тогда подумалось, что от гранаты не могло быть такого сильного взрыва, очевидно сдетонировали боеприпасы. Земля шубой поднялась, рухнула и накрыла всех, кто был в этом блиндаже, — вспоминает Николай Иванович. — Потом меня перевязала медсестра, как сейчас помню, ее звали Ксения Павловна, и сказала, чтобы я отправлялся в полевой госпиталь — нужно было извлечь застрявшую пулю. Но мне не хотелось оставлять своих ребят из-за такого, как посчитал, пустякового ранения и пошел дальше воевать».
А потом были еще долгие-долгие месяцы ожесточенных боев за освобождение нашей Родины, за освобождение других стран и штурм Берлина. Немецкую пулю в руке Николай Иванович носил до 1984 года, в то время он уже работал в нефтегазовой разведке в Нарьян-Маре и, очевидно, от северных холодов старая рана дала о себе знать. По возвращении в Симферополь, ставший его родным домом, немецкую пулю врачи извлекли, как и семь мелких осколков от противопехотной гранаты, засевших в ноге… Вскоре после этого Николай Иванович Маркианов вышел на пенсию и до сих пор проживает в городе Симферополе.
Ни война, ни ранения, ни возраст не сломили этого замечательного человека и патриота, для которого честь, совесть и Родина не пустые слова. Вот только нынешнее государство не всегда помнит о своих героях. Ведь бывших героев не бывает, они всегда в настоящем и настоящие.
Роман Молотов
